На следующий день в Интернете, на городском форуме, появились фотографии. На них, частично скрываясь за силуэтами идущих учеников, стояли в обнимку на крыльце школы высокий парень с волосами до плеч и маленькая девушка в пальто с розовыми оборками. Фотографии были сделаны на сотовый телефон и, похоже, в спешке, но не надо было быть экспертом, чтобы узнать в обнимающихся фигурах нас со Светой.

Я сам узнал об этом от Ники. Она скинула мне на СМС ссылку, после чего позвонила «поздравить» с дебютом в роли жертвы Интернет-преследования. Выяснять подробности я не стал, но в первую же очередь взял с Ники обещание не давать эту ссылку Свете ни при каких обстоятельствах.

Фотографии вскоре были удалены, а пользователь, выложивший их в сеть, забанен, как и наиболее активные участники конференции, развернувшейся в комментариях к теме. Однако, как известно, всё, что попало в Интернет, навсегда там и останется. Это был лишь вопрос времени, когда эти фотографии попадутся на глаза моим родителям. А, судя по комментариям к фотографиям, многие из отписавшихся знали, кто такая Света на самом деле.

Постепенно, капля за каплей, в мою душу стал прокрадываться холодный страх. Я ведь не сразу осознал всю серьёзность нашего со Светой положения. Вчера я думал, что дело обойдётся очередными слухами и пересудами, которые вскоре затихнут. Но теперь, под угрозой настоящих преследований со стороны бесчисленных гомофобов Интернета, я впервые в жизни почувствовал, что ситуация полностью выходит из-под моего контроля. Эх, попадись мне этот мобильный репортёр, я на его собственный телефон снял бы сцену жестокого избиения его ногами!

Из невесёлых раздумий меня вывела Ника. Едва вернувшись с прогулки, они с Леной тут же завалились в мою комнату и оккупировали компьютер. Лена, разумеется, уже знала про фотографии, но, видя моё состояние, не рискнула даже намёком упомянуть о них. Она просто уселась на мою кровать и почти всё время молча наблюдала за действиями Ники.

- Так, когда тебя пытаются травить по сети, первое, что ты должен попытаться сделать – это деанонимизировать противника, - назидательным тоном сообщила Ника, открывая на моём компьютере тот самый форум. – Так уж случилось, что у меня есть пароль одного знакомого модератора этого форума. С его правами не составит труда узнать айпишник того, кого забанили за создание той темы.

- И что мне, собственно, даст знание этого айпишника? – спросил я без особого энтузиазма. – На форуме его всё равно уже забанили, и он наверняка знал, на что идёт, так что хуже ты ему уже не сделаешь.

- Сейчас-сейчас… вот! – Ника вывела на экран набор цифр, который мне вообще ни о чём не говорил. Однако у самой девочки глаза тут же загорелись азартом. – Лол, он пользовался своим домашним компьютером, причём напрямую. Кто же так травит, а? Сейчас выясним, я даже подсеть эту знаю.

Ника скопировала айпишник в буфер, а сама открыла новое окно браузера, и в строке адреса ввела вместо привычного домена сайта какую-то последовательность цифр по памяти. На экране появился какой-то сайт без названия, состоящий всего из одной строки ввода. Туда-то Ника и вставила скопированный айпишник. Сайт тут же выдал информацию о владельце адреса – его фамилию, приблизительное место проживания и перечень последней активности в сети.

- Вот, пожалуйста, - самодовольно заявила Ника, приглашая меня полюбоваться на результаты её труда. – Некто Лескин, живёт в нашем районе.

- Лескин? Николай Петрович? – хотя, было бы чему удивляться, у кого же ещё ума и наглости хватило бы на такое?! Единственное, что оставалось не ясно – как он успел сделать эти снимки? Если только, их сделал кто-то другой, после чего передал ему. А это означало, что у него в школе есть верные приспешники.

- Ты его знаешь? – Ника потёрла ладони в предвкушении. – Тем лучше, быстрее можно будет начать травлю!

- Травлю? – восхищённо подала голос Лена. – Это как, серьёзно что ли?

- Ещё как! – заверила Ника, уже создавая на моём рабочем столе папку под названием «Жертва 1 Лескин Николай Петрович». – Травля безжалостна и беспощадна. Сначала мы разузнаем как можно больше информации о жертве: имена и фамилии ближайших родственников и друзей, адреса, телефоны, Интернет-координаты, условия проживания и работы. Затем мы медленно, но уверенно изолируем жертву от окружающего мира. Натравим на неё всех её же друзей, коллег, знакомых. Отнимем у жертвы самое дорогое. И да, от грамотной травли невозможно защититься – только бежать.

- Звучит, конечно, заманчиво, - проговорил я без энтузиазма. – Но, кажется, это всё займёт слишком много времени. Сделай-ка мне лучше распечатку с доказательствами того, что это именно он выложил фотографии.

- Ну ладно, только что ты с ними собираешься делать? – пожала плечами Ника, включая принтер. – В суд с этим не пойдёшь, слишком уж всё косвенно. Где-нибудь на западе – ещё может быть, но в нашей глуши…

- Ничего, придумаю что-нибудь, - отмахнулся я, забирая из принтера распечатанный листок.

Но придумать что-нибудь годное оказалось не так просто. В самом деле, кому я что докажу этими распечатками? И даже если мне поверят, что это мне даст? Немного подорвёт репутацию Николая Петровича? Уверен, он готов был ей пожертвовать, когда шёл на свой «подвиг».

В итоге я не придумал ничего лучше, кроме как самому подойти к Николаю Петровичу и потребовать объяснений, пусть даже на глазах у всего класса. С таким намерением я и пошёл в понедельник в школу, где по расписанию первыми уроками как раз была геометрия.

То, что вся школа уже знает про нас со Светой, я даже не сомневался. Кто-то видел фотографии, кто-то успел лично застать нас на крыльце, а остальным уже всё оперативно рассказали. К любопытным и презрительным взглядам я тоже давно привык, и небольшое увеличение их активности воспринял спокойно. Но вот чего я сейчас ждал с нетерпением – так это увидеть самого Николая Петровича, взглянуть в его наглые глаза, и сказать, что да, я знаю, кто это сделал, и что если мне будет нечего терять, то он будет первым, кого я…

- О чём задумался, здоровяк? – раздался над ухом жизнерадостный голос - это Маринка подсела ко мне за парту. Мы уже довольно давно общались в классе открыто, как настоящие друзья-одноклассники, так что я не удивился её вопросу.

Только сейчас я заметил, что урок уже начался, но учитель задерживался. Наверняка, чувствовал, что здесь его не ждёт ничего хорошего. Я сейчас думал только об этом, поэтому не нашёл ничего лучшего, чем ответить Маринке искренне:

- Да вот, что-то Николай Петрович сегодня задерживается, - проговорил я немного рассеянно, словно мысля в слух. – На него не похоже.

- С каких это пор ты стал о нём так беспокоиться? – усмехнулась Маринка, но, подумав всего пару секунд, вдруг стала серьёзной. – Постой, ты думаешь, что это он? Ну, причастен к тем фотографиям?

- Я не думаю, я знаю, - проговорил я, скрипнув зубами. – Кто бы ещё рискнул так пошутить?

- Да хоть кто! – хмыкнув, пожала плечами Маринка. – Интернет это такая штука… там ничего не докажешь.

- Ну, доказать, может быть, и не просто, - я достал листок, который мне распечатала Ника, и развернул его перед Маринкой, - но просто для себя вычислить крысу, как оказалось, вполне возможно.

- Ух ты, откуда это у тебя? – Маринка с восхищением смотрела на подробные записи отслеживания автора темы на форуме.

- Да так, одна талантливая подруга помогла, - пояснил я не без гордости за Нику.

- Вот, значит, как, - это изречение уже относилось к содержимому листка, который Маринка внимательно изучала. – И что ты с этим собираешься делать?

- Ну, что тут можно сделать, - я задумчиво потёр лоб рукой. – Сама по себе распечатка не доказательство, тут нужно официально с сайта данные запрашивать. А вот подойти к учителю и поговорить с ним по-мужски, для этого такая распечатка – веский довод.

- Всё бы вам, мальчишкам, «по-мужски» разговаривать, - фыркнула Маринка. – Дай-ка лучше мне на время, я схожу, откопирую. Быть может, что-нибудь ещё придумаем.

Я не представлял, чем Маринка может мне помочь, но всё же возражать не стал. Одно желание оказать поддержку, иной раз, стоит целой уймы собственных усилий. Маринка взяла листок, зачем-то захватила свою сумку и вышла из класса всего за полминуты до того, как пришёл, наконец, сам Николай Петрович.

Сухо извинившись за задержку, он сразу же приступил к уроку. У меня, разумеется, не было никакого желания учиться, и я сидел за партой, демонстративно откинувшись на спинку стула, пытаясь поймать взгляд Николая Петровича. Но тот намеренно избегал смотреть в мою сторону, делая вид, что вообще меня не замечает. Мне хотелось прямо сейчас, посреди урока, встать, подойти к нему и, так сказать, обратить его внимание на себя. Только без заветного листка, отданного Маринке, это выглядело бы самым обычным хулиганством.

Маринка, как назло, почему-то долго не возвращалась. И, даже придя минут через десять, прошла сразу на своё место, жестом показав мне, что отдаст листок на перемене. Когда Маринка входила в класс ровно посередине урока, Николай Петрович почему-то даже не остановил её, и лишь проворчал негромко что-то вроде «мало Вам одной четвёрки в четверти, Сыркова?»

Маринка даже никак не прореагировала на его замечание, словно к ней оно вообще не относилось. Да и вообще, на её лице была какая-то завораживающая решимость, так что остаток урока я провел, глядя не на учителя, а на неё, пытаясь понять, что же у неё на уме.

Ситуация разъяснилась довольно скоро. Прежде, чем Маринка успела отдать мне листок на перемене, Николай Петрович ушёл на обычную планёрку, проводимую между первым и вторым уроками по понедельникам. Маринка снова подсела ко мне за парту, только теперь она выглядела уже не такой жизнерадостной, скорее обеспокоенной.

Я попытался расспросить её, в чём дело, но она упорно отмалчивалась или переводила разговор на другую тему. Только когда прозвенел звонок на урок, а Николай Петрович всё ещё не вернулся с планёрки, Маринка заговорила со мной открыто:

- Помнишь, тогда, в конце первой четверти, я говорила, что он больше никому оценку не испортит? – начала она чуть слышно, придвинувшись поближе ко мне.

- Ну? – да, я действительно припоминал подобную фразу, оброненную Маринкой.

- Что «ну»? – рассердилась девушка. – Я, между прочим, слов на ветер не бросаю!

- Постой, ты хочешь сказать, что всерьёз собиралась избавиться от учителя? – до меня начинал доходить смысл происходящего.

- Ну, как избавиться, - пожала плечами Маринка. – Отправить на пенсию было бы в самый раз, ему уже давно пора.

- И как ты собираешься это устроить? – продолжал я допытываться до всех подробностей. – Кто же его отправит на пенсию, если школе кадров и так не хватает?

- Посмотрим, - Маринка поджала губу. – Думаю, всех тех фактов, которые я собрала, да ещё и этой твоей распечатки, будет достаточно…

- Каких ещё фактов?

- Разных, - в голосе Маринки чувствовалась некоторая нервозность. – Оскорбления, нетерпимость, предвзятое отношение. Всё, что я успела собрать. Знаешь, он ведь не только до вас со Светой докапывается, а вообще до всех, кто кажется ему ненормальным и неправильным.

- А тебе зачем всем этим заниматься? – задал я вопрос, который мучил меня уже достаточно давно по ходу общения с Маринкой.

- Не забывай, он и мне испортил оценку в четверти, - нахмурилась девушка. – И вообще, мне не нравятся методы его работы.

- И что ты думаешь, его уволят? – не отставал я.

- Всё возможно, - Маринка задумчиво потёрла кончик носа рукой. – Нина Викторовна ведь его уже предупреждала, я не раз слышала об этом. А он не понимает. Не знаю, на долго ли хватит терпения нашей директрисы?

Я ещё хотел расспросить Маринку о нашей директрисе, и о том, почему она так серьёзно относится к вопросам нетерпимости, но об этом даже Маринка ничего не знала. Нина Викторовна вообще была скрытным человеком, и всеми способами стремилась избежать любых скандалов. Наверное, благодаря этому, оценив все те факты, которые предоставила ей Маринка, она сегодня приняла правильное решение.

Одним словом, Николая Петровича я больше не видел. Он так и не пришёл на урок, и ученики, с трудом досидев до его конца, отправились на перемену, бурно обсуждая предположения о причинах пропажи учителя. Но уже на следующем уроке к нам в класс зашла Татьяна Андреевна и сообщила новость о том, что Николай Петрович больше не будет вести у нас геометрию, но в ближайшее время ему подыщут замену.

Класс прореагировал неоднозначно. Кто-то по привычке с младших классов обрадовался, что у нас не будет геометрии, хотя бы некоторое время. Другие, кто посерьёзнее, сразу вспомнили, что мы уже в одиннадцатом классе, и даже небольшое отставание от программы скажется на выпускных и вступительных экзаменах. А некоторые, вроде Коли, молча смотрели на нас с Маринкой с плохо скрываемой ненавистью. Наверняка, они уже сложили два плюс два в уме и поняли, кто стоит за этой неожиданной отправкой учителя на пенсию.

Но мне было глубоко плевать на их недовольство. А если кто-то из них попробует что-то предъявить Маринке, то я лично размажу его по стенке. Главное, что этот замшелый гомофоб больше не будет портить жизнь нам со Светой, да и многим другим ученикам. Пусть сидит теперь себе дома в Интернете, и гадит по мелочи на разных форумках. Пока Ника его не затравит.

Да, а фотографии в Интернете всё-таки остались. Они ещё долго ходили по сети, то и дело всплывая на разных ресурсах. Но посетители тех сайтов не имели отношения к нашей школе и даже не понимали, кто запечатлён на снимках, поэтому просто игнорировали неинтересные темы.

Света обо всём этом инциденте ничего так и не узнала. Ведь в школе никто из одноклассников с ней особо не общался, и даже если посмеивались за её спиной, то она воспринимала это достойно, даже не интересуясь причиной. Никто из нас, её друзей ничего, разумеется, тоже ей не сказал. К чему ей эти лишние беспокойства, ведь у неё и так проблем хватает.

* * *

Все главы: Пленные души. Часть 1.