Пролог

Все началось, когда я встретил свои первые тины - в 13 лет. В тот год наша семья наконец-то переселилась в свой дом. Отец ради этого пропадал на работе допоздна. Поэтому последнее время я его видел только в выходные и то не всегда. Мама моя - художник-оформитель, брала работу на дом. Без заказов она не сидела. У нее был талант дизайнера, и люди это чувствовали.

Сам я был похож скорей на маму, чем на отца. Но это, наверное, из-за того, что мне нравилось, как мама улыбается, как разговаривает с людьми, как двигается. Особенно мне импонировала ее мефистофельская полуулыбка, угадывающаяся по глазам и слегка вздернутым уголкам рта. Некоторые ее жесты и манеру поведения я невольно перенимал. Бывало, мама замечала это, и мне становилось несколько не по себе. Казалось, что она все видит, и все обо мне знает.

Она часто обращала мое внимание на окружающих людей, на фасады домов, на все, что по ее мнению составляло композицию, и мы все это вместе обсуждали. Наверное, мама хотела воспитать во мне чувство прекрасного и тягу к искусству. Этот ее дар распространялся не только на фасады и интерьер домов, но и на ее личный образ. Выглядела она всегда элегантно и по мере возможностей требовала того же от меня. Правда, иногда я огорчал ее своим отношением к своему внешнему виду. Именно это нас с ней и рознило, из-за чего она делала мне замечания: "Почему одежда свалена на кровать - она мнется? Почему грязь под ногтями? Не ходи в развалку, как медведь - это не красиво".

На новом месте она решила взяться за мое воспитание всерьез. В своей новой комнате я обнаружил наличие красивых вещей. Чувствовалась опытная рука мамы. А моя старая одежда, очевидно, переехала в совершенно другое место. Убранство самой комнаты и порядок в ней давали понять, что жизнь моя начинается с чистого листа.

Не успел я оглядеться, как сзади услышал ее шаги:

- Как тебе твоя новая комната, Тим?

- Ну так... ничего, мам - ответил я.

- Я думаю, что теперь ты будешь сам следить и за порядком в комнате и за собой. А я посмотрю, как это у тебя получится.

Первое воскресенье

Друзьями на новом месте я пока не обзавелся. Видя это, мама предложила в свободное время выезжать на прогулку в парк. В этот выходной было прохладно, и мама сказала мне одеть один из моих новых костюмов. Сама она была одета в бежевую атласную юбку и вышитый люрексом пиджак. Разговаривая, мы забрались в отдаленный уголок парка. Там мы заметили такую же гуляющую пару - дама с мальчиком. Мама сразу обратила мое внимание на их костюмы и захотела с ними познакомиться. Дело в том, что они носили совершенно одинаковые костюмы, только, разумеется, разных размеров. Дополняя друг друга, эта пара выглядела просто шикарно. Костюм на мальчике был уменьшенной копией костюма дамы, являющей, как потом выяснилось, его мамой. Все совпадало до последних нюансов. Короткие одинаковые жакеты с закругленными полами изо льна, одинаковые шорты из этой же ткани, белые блузоны с клетчатым платком на шее, и, что меня сразу удивило, - одинаковые темные туфли на невысоком каблуке.

Моя мама была в восторге и не скрывала своей заинтересованности. Они разговорились, и мама со знанием дела расспрашивала свою новую подругу Натали обо всех деталях, не забывая высказывать похвалу, и профессиональной сметкой подмечала все удачные моменты их нарядов. Грегори, так звали мальчика, в это время был недалеко от нас - на берегу пруда. Наши родители решили присесть на скамейку, и Натали позвала Грегори. Когда он подошел и сел возле своей мамы я заметил, что на нем надеты такие же тонкие колготки телесного цвета, как и на Натали. Это меня удивило, поразило и заинтересовало одновременно. Я глаз не сводил с его коленок. Было видно, что ему неловко, так как он спрятал ноги под скамейку. Но коленки деть некуда, а прикрыть их руками он, видимо, не решался. Мое пристальное внимание к одежде Грегори не было не замечено нашими родителями, и Натали по ироничной просьбе моей мамы подвинулась и усадила меня между собой и сыном. Я оказался так близко к мальчику в колготках, что мог свободно дотронуться до них рукой, но не решался это сделать, а спросить о колготках вслух я и не помышлял.

Мы с Грегори понемногу разговорились. Оказалось, что он на один год младше меня. Видя мое пристальное внимание к его колготам, он решил разрядить обстановку и сам завел разговор об этом:

- Моя мама художник-модельер. Она сама придумывает и воплощает разные идеи. Полностью одинаковые костюмы это тоже ее идея и до сегодняшнего дня эта идея мне нравилась. Многие люди сворачивали шеи, глядя на нас. Сейчас сентябрь и мама в парк уже в третий раз одевает колготки. Я вообще не ношу колготы. Но по ее просьбе... я сегодня в первый раз их одел и попросил маму пойти в уединенное место, чтобы никто не увидел. Она согласилась и сказала, чтобы я не очень-то стеснялся. Кому, какое дело, во что мы одеваемся, зато вдвоем в одинаковых костюмах выглядим красиво.

Я продолжал молчать, а он добавил:

- А для меня она специально купила колготки по моему размеру, так как ее колготки я примерял на себе, и они мне не подошли.

Я сидел и представлял себя на его месте, как-будто это не он, а я гуляю в парке в колготках. А как будут реагировать прохожие на меня? А вдруг меня увидят знакомые? От этих мыслей я сильно возбудился.

За разговорами мы не заметили, как пролетело время. Распрощавшись, наши родители договорились встречаться здесь по выходным. Обратно моя мама шла воодушевленная и довольная новым интересным знакомством. Для меня это тоже был день открытий.

За ужином мама не раз вспоминала встреченную нами необычную пару и, в конце концов, пристально взглянув мне в глаза, спросила, хочу ли я с ней ходить в парк в одинаковых костюмах.

- ...Не знаю... Мне все равно - промямлил я, отведя глаза вниз, но в душе и мыслях был очень заинтересован этой темой и представлял себя на месте Грегори в похожем костюме. Мама увидела мое смущение и перестала сверлить меня взглядом и пытать подобными вопросами.

До следующих выходных она эту тему больше не затрагивала. Я тоже молчал, хотя, чем ближе подходил следующий выходной, тем с большим нетерпением я его ждал. Мне дико хотелось вновь увидеть Грегори в его колготках. "Главное, чтобы не потеплело, и они пришли в колготках" - постоянно думал я и выглядывал в окно, чтобы оценить погоду.

Второе воскресенье

И вот наступило долгожданное воскресенье. Я был весь - одно большое нетерпение. Время до обеда тянулось как резина. После обеда мама сказала, чтобы я приготовил свой новый костюм. Но он у меня был готов еще с утра! Сама же она одела свой лучший костюм: длинный вышитый по вороту и полам пиджак свободного покроя, узкую юбку, слегка выглядывающую из-под него, снежно белую блузку, туфли на высоком каблуке и, конечно же, колготки. Да, было на что посмотреть - фигура у моей мамы просто превосходная. Придя к месту встречи, мы не обнаружили Натали и Грегори. И я огорчился, а лучше сказать - раскис. Но, на мою радость, мама их заметила в конце аллеи, идущими с другой стороны парка. Я напряг все свое зрение - в колготках или нет, в колготках или нет? Поначалу мне показалось, что на них надеты брюки, так как ноги издали виделись не телесного цвета, а черными. Но потом я понял, что это черные колготки. Для меня это было настоящим подарком - они шли в шортах и колготках! Мы пошли навстречу им. Когда встретились, Натали похвалила костюм мамы. Да, его трудно было не похвалить - он был действительно хорош. Мама же ей ответила, что все равно они выглядят лучше как пара, и обе они уставились на меня, как будто я здесь в чем-то виноват. - Тим, ты хочешь выглядеть со своей мамой так же одинаково, как и мы с Грегори? - спросила меня Натали.

- По-моему, он не очень заинтересовался - ответила за меня мама. Если бы она знала, как я этим заинтересовался. Можно сказать, что я этим жил всю последнюю неделю. Чтобы реабилитировать себя, я сказал:

- Нет. Почему. Красивая одежда... Я об этом подумаю.

- Ладно, иди, пообщайся с Грегори - отослала меня мама.

Грегори уже нисколько не стеснялся меня. На нем под черными шортами оказались черные колготки, как я и предполагал. Заметив мой взгляд, он сказал, что хотя сейчас и тепло, но пришлось надеть колготки, так как мама подумала, что ближе к вечеру похолодает. Также вместо блузона я заметил на нем пуловер. Странно, подумал я, еще довольно тепло? Натали меня так смутила своим вопросом, что я не заметил, что на ней надето сверху.

Я предложил Грегори погулять возле озера, взобраться на небольшую смотровую вышку, откуда был великолепный вид окрестностей. Но он почему-то отказался, и мы бродили по травяным лужайкам недалеко от наших родителей, сидящих на скамейке. Грегори мне показался каким-то скованным сегодня. Хотя мы гуляли больше часа, он не захотел посидеть со мной на сваленном дереве. Колготки Грегори меня возбуждали не так сильно, как в первый раз. Или я стал привыкать или черный цвет не так притягивал мое внимание. Но все равно было очень любопытно. Перед тем, как распрощаться, Грегори спросил меня, хочу ли я одеваться на прогулку в парк одинаково с моей мамой, или одинаково с ним, что было бы, по его мнению, лучше. Его неожиданный вопрос меня смутил. Возникла неловкая пауза. Наши родители, очевидно, слышали вопрос, и тоже уставились на меня, ожидая ответа. Я оказался в центре внимания, и меня это смутило еще больше. Наверное, я даже слегка покраснел.

- Ну... если мама придумает подходящие костюмы, то я буду не против этого - через силу выдавил я из себя, посмотрев на маму.

- А какой костюм ты считаешь подходящим для нас обоих? - спросила моя мама.

- Ммм... Не знаю. Какой-нибудь красивый костюм.

- А костюм, который сейчас надет на мне что, некрасивый. Как ты считаешь? - с усмешкой допытывалась у меня мама.

- Красивый, но он же женский, как я такой надену? - защищался я.

- Но Грегори же носит костюм как у Натали.

- Не надо мучить ребенка, - вмешалась Натали, - не хочет - и не надо.

Мы распрощались, и по дороге домой я перевел разговор на Грегори, сказав, что сегодня он какой-то неловкий.

- Конечно, будешь неловким, когда первый раз надеваешь чулки на поясе - ответила мама.

- Как это? - вырвалось у меня - Что он был в чулках? Я и не заметил.

- Потому и не заметил, что он не дал повода.

- А ты откуда знаешь, что Грегори в чулках?

- Натали была в чулках. Я это заметила, когда мы садились на скамейку, и уточнила про Грегори. А почему ты так заинтересовался чулками? - Лукаво спросила мама. - Раньше ты вроде бы был равнодушным к этому. А может, ты скрывал свой интерес?

- Ничего я не скрывал... ой, вернее не интересовался - надулся я.

Всю оставшуюся дорогу я вспоминал Грегори, его одежду. Представлял пояс для чулок под его шортами. Представлял, как одна из резинок отстегнулась, и показался край чулка. От этих мыслей я так возбудился, что мечтал поскорей добраться до своей комнаты...

Вечером, после ужина, когда отец смотрел телевизор в гостинной, я вновь заговорил с мамой о костюме для нас и попросил придумать что-нибудь красивое, втайне мечтая, что без колготок я не обойдусь. Мама пригласила меня в свою комнату, театральным жестом открыла гардероб и сказала:

- Выбирай костюм того покроя, что тебе нравится.

- Сейчас выберу - сказал я и стал робко перебирать одежду. Получалось у меня неловко, так как я жутко волновался.

- Смелее - подтолкнула меня мама. - И стала помогать мне.

Но все закончилось довольно быстро, так как я нашел костюмы только с юбками. Мне и в голову не приходило выбрать один из них, что я и сказал маме.

- Брючных костюмов у меня нет, я предпочитаю носить только строго женские костюмы - с юбками. Они мне очень идут, не так ли? - улыбнулась мама. Она прекрасно знала все свои сильные стороны. Я начал понимать, почему мама для меня всегда была эталоном - эталоном была ее одежда и ее манера поведения.

- А давай сделаем костюмы, как у Натали с Грегори - предложил я, проигнорировав ее вопрос.

- Тим, я же сказала, что я не ношу брюки, а уж шорты, и осенью - тем более.

- Жалко - сказал я и не находя приемлемого для себя выхода в подборе костюма, побрел в свою комнату, понурив голову, отяжеленную неразрешимой задачей.

Среда

Через пару дней, когда мама подвозила меня из школы домой, мы по пути заехали в универсам. Было по-летнему жарко, и верх машины был откинут. Маме надо было купить кое-что по хозяйству и я, от нечего делать, пошел вместе с ней, чтоб не сидеть под солнцем. Возле кассы она обратила мое внимание на мальчишку, стоявшего перед нами. На нем была надета длинная белая бейсболка, из-под которой виднелся краешек таких же белых шорт.

- Посмотри, кто перед нами стоит.

- Какой-то мальчишка - ответил я.

- Внимательней посмотри.

Я обошел кругом и увидел уже не только короткую прическу но, самое удивительное, несколько наметившуюся грудь. Я обманулся, это была девчонка. Да, эта короткая прическа с длинным чубчиком поначалу ввела меня в заблуждение. Об этом я сказал уже в машине.

Мама ответила, что у девочки просто мальчишеские черты лица. Более того, если бейсболка будет чуть длинней, то даже не видно, что под ней - шорты, а может быть юбка. В этот момент мама внимательно посмотрела на меня и сказала, что нашла способ сделать нам одинаковые костюмы для прогулок в парке. Самая главная деталь в будущем костюме - длинный лапсердак. Его длина должна быть такой, чтобы скрывать, что под ним надето - юбка или шорты. И прохожие, видя мальчика, будут думать, что на нем надет длинный жакет и шорты. А, видя его маму, будут думать, что у нее под лапсердаком юбка.

- А что будет у меня под жакетом - шорты? - наивно спросил я.

- Тим, мы же с самого начала решили делать одинаковые костюмы. Ведь Натали и Грегори одеваются одинаково до последней детали. Не так ли?

- Одинаково - ответил я. - Но как же я выйду в юбке на улицу?

- А кто ее увидит? Об этой тайне будут знать всего два человека - ты и я. Разумеется, и для твоего папика это будет тайной за семью печатями.

Я задумался. В моей голове боролись два существа. Первое было до крайности возбуждено. Оно желало натянуть на себя колготки, прогуляться в них по парку, как Грегори, почувствовать их на своих ногах, как это чувствуют девочки, как это чувствует моя мама. И даже, хотя бы тайком от второго существа, ощутить дуновение ветра под юбку. Вторая же сущность протестовала против этого. Но протест был какой-то слабый, неаргументированный.

Я хотел понять ощущения женщиной ее одежды. И это желание победило. Тем более что риск был минимальный. В худшем случае, с близкого расстояния, случайно встреченные знакомые могли только подумать, почему я гуляю в шортах, а не в брюках, даже не догадываясь об истине. Если меня спросят об этом, то надо заранее придумать ответ - стал планировать я.

- Ну, что решил, Тим?

В душе я уже решил согласиться на костюм с юбкой, но как теперь сказать об этом маме. У меня же язык не повернется. Мама пристально смотрела на меня, ожидая ответа. Это был ее лучший взгляд из женского арсенала убеждения заказчиков интерьера. Мне даже показалось, что она смотрит сквозь меня и читает все мои мысли и желания. Я пожал плечами и сказал, что не знаю.

- Если бы у Грегори жакет скрывал его шорты, ты бы подумал, что там юбка?

- Нет.

- Тим, срок тебе до вечера - строго сказала мама. - Не проявишь инициативу - я забываю об одинаковых костюмах для прогулок в парке навсегда. Мне показалось, что ты захотел воплотить идею. А когда дело доходит до дела - сам же и отказываешься. В общем, так. Мне надоело развивать твои собственные идеи об этих костюмах, от которых ты же сам и упираешься.

Я уже до мельчайших подробностей представлял, как надеваю свои собственные колготки или даже чулки. И тут все мои фантазии могли бездарно разрушиться, не воплотившись наяву. И надо то только одно - сказать маме, что я согласен носить на прогулках одинаковый с ней костюм. Правда ношение с этим костюмом колготок в холодную пору подразумевается, и как выходить в парк я придумаю. Дома я не стал ждать последнего срока и, пока не было отца, подошел к маме и сказал, что согласен носить на прогулках одинаковый с ней костюм. Мама на меня опять строго посмотрела и сказала, что инициатива должна исходить от меня.

- А что же я должен сделать? - спросил я. - В этом случае ты должен говорить по-другому. Повторяй за мной.

И я стал повторять:

- Мама, я хочу ходить на прогулки в парк в таком же, как и у тебя костюме. Я хочу выглядеть одинаково красиво вместе с тобой. Поэтому я прошу тебя заказать для меня костюм с длинным жакетом, научить меня все правильно надевать и носить и обещаю выполнять все твои наставления при этом.

К концу последней фразы я покраснел от стыда. Но дело было сделано, груз свалился с моих плеч. Однако мама свой строгий взгляд с меня не отвела:

- С этого момента, Тим, я буду обучать тебя, как правильно носить одежду, как красиво выглядеть и как культурно вести себя дома и на улице. Это касается и ухода за собой и за своей одеждой. Что у тебя не получалось с мальчиковой одеждой, должно получиться с новой одеждой. Это послужит хорошим уроком и практикой для тебя, и впоследствии, я надеюсь, ты научишься следить за собой и быть образцом в глазах других людей. Если ты не будешь меня слушаться - твой отец узнает о твоей просьбе и новом костюме. Ты хорошо меня понял?

- Да.

Только теперь я понял, что назад дороги нет. Надо становиться чистюлей и паинькой, так как я дал повод маме взяться за меня всерьез. И в подтверждение моих мыслей я услышал:

- Не обольщайся мыслями, что я буду заниматься с тобой правилами ношения одежды только по воскресениям. Это будет постоянно. Только так ты чему-то научишься по настоящему. Начнем прямо сейчас. Первое, что ты должен знать - женская одежда дисциплинирует человека во всем, не только в ношении одежды, но и в поведении и культуре речи.

И она повела меня в мою комнату. Там она сделала полную ревизию моей одежды и особенно нижнего белья. Все чистые и выглаженные вещи были аккуратно развешены в шкафу. Из всего нижнего белья мама выбрала два гарнитура: трусики с маечками, потому, что они были чисто белого цвета, и из-за этого я их раньше не носил. Остальное белье она убрала и сказала:

- С этого дня ты будешь носить снежно белое белье, и менять его каждое утро. Это основное твое правило, правило №1. Оно приучит тебя содержать себя в чистоте. И я это буду проверять каждый день. А сейчас сними верхнюю одежду и марш в ванную комнату.

Ничего не подозревая, я снял брюки и рубашку и, оставшись в синих трусиках и маечке, проследовал за мамой.

- Ты всегда должен иметь чистые руки и лицо, и приходя с улицы, ты будешь их мыть с мылом - сказала мама. Для меня это было просто и никаких вопросов не вызвало. После моего умывания мама продолжила:

- Каждый день ты будешь подмыт два раза, утром - чтобы надеть чистое белье, и вечером - чтобы надеть пижаму. А сейчас, чтобы надеть белые трусики на свою чистую попку, мы тебя тщательно подмоем. Снимай с себя все и залезай в ванну.

И тут я опешил. Уже три года мама не видела меня голым. А сейчас я сам должен раздеться перед ней. Мои сомнения мама пресекла властным голосом:

- Живо. Я кому сказала!

Я смущенно повернулся к ней спиной, снял майку и трусы и залез в ванну, предварительно включив воду. Потом заткнул пробку в ванне. Но мама подошла вплотную к ванне, вытащила пробку и стала командовать дальше:

- Повернись ко мне спиной.

Я повернулся.

- Глубоко присядь.

Я присел, упершись коленками в бортик ванны.

- Не так. Разведи колени в стороны и возьмись руками за края ванны перед тобой.

Я стал подозревать что-то нехорошее и замешкался. Сильный шлепок по голой попе привел меня в чувство. Я услышал строгий голос:

- Разведи ноги!

Я испугался, и мое тело чисто рефлекторно выполнило команду. А дальше начался настоящий кошмар. Мама начала подмывать меня своими руками. Тщательно. С мылом. Несколько раз. После первого раза я подумал, что все закончено и хотел встать. Но мама сказала, чтобы я не отрывал рук от края ванны, за который она мне велела держаться. Она намыливала мне попу, яички, член. Оголяла головку. Потом все это смывала. И так было несколько раз. Когда все закончилось, мама обтерла меня и подала белье:

- Теперь можно надеть на чистое тело. Будешь вести себя паинькой, я разрешу тебе подмываться самому, но при моем обязательном наблюдении. А пока я буду это делать сама, дважды в день. Я надел белье и, выходя из ванной комнаты, увидел свое очумелое выражение лица и красные уши. Еще пол часа назад я и представить не мог, чем закончится для меня этот день. Сегодня я действительно начал новую жизнь. Подумать только: мама меня будет подмывать два раза в день - как маленькую девочку. А мне уже тринадцать лет.

- Можешь одеваться. Не забудь заправить топик в штаны.

Мама назвала майку топиком - подумал я - к чему бы это. Мои мысли постоянно возвращали меня в ванную комнату, где я подвергся насильственной процедуре подмывания. Но находится в свежем белье, да еще будучи тщательно вымытым - было неплохо. Я стал это ощущать частью своего тела, спрятанного в трусики. Я оценил это! И это ощущение мне понравилось! Я вспоминал все действия мамы в ванной комнате. Мне было стыдно до корней волос, но мама это сделала умело, практически профессионально и я на нее не обижался. Она и в этой ситуации осталась эталоном строгой учтивости.

Четверг

На следующий день, после школы, мама вручила мне пакет: - Это твое первое настоящее женское белье, вернее девичье. Семь трусиков - каждые на свой день недели. Они так и называются - недельки. Теперь будешь носить только их, и стирать будешь сам. Там же в пакете две пары тонких летних колготок: черного и телесного цветов и две маечки.

Я блаженствовал. Наконец то я смогу надевать то, что мне всегда хотелось и делать это как будто бы по указанию мамы. Мне кажется, что она это подозревает.

После обеда мама велела натянуть поверх трусиков-неделек черные колготки и надеть маечку, добавляя при этом:

- Давай быстрее, мы опаздываем на примерку. Я договорилась, чтобы нам пошили костюмы с длинным лапсердаком. А к колготкам ты должен привыкать. И еще одно, сегодня ты должен запомнить и впредь постоянно выполнять одно простое правило, правило №2 - не сутулиться. Спину держи так, чтобы плечи и попка смотрели назад, а грудь и животик чуть-чуть вперед. Я попробовал. Мама посмотрела и сказала, чтобы я так держался постоянно.

В ателье по журналам мод мама выбрала красивый демисезонный женский костюм с длинным лапсердаком. В примерочной комнате мама долго объясняла закройщице, а та изредка косилась на меня, пока я ерзал на стуле под ее недвусмысленными взглядами. Мама говорила ей, что для меня костюм нужно слегка изменить. Лапсердак должен застегиваться как на левую сторону, так и на правую, а кроме юбки мне нужно сделать и шорты такой же длины. Заказ шорт стал для меня большим облегчением и надеждой и я даже подумал, что мама разрешит мне надевать в парк шорты. Потом они подозвали меня и сказали раздеваться. Я воспротивился, так как был в колготках и девичьих трусиках и не хотел, чтобы кто-то кроме мамы это увидел.

- А как же мне снимать мерку для твоей юбочки? - спросила закройщица.

Я сконфузился. Возразить было нечего. Она конечно же все знала и я повиновался. Стоя на коврике в колготках и кружевной девичьей маечке, я ждал, когда она меня всего обмерит. Мама напомнила мне, что я забыл правило №2. Я тут же выпятив назад попку и расправив плечики, принял нужную позу. Закройщица при этом улыбнулась, а я не знал, куда спрятать свой взгляд. Мимо прошли несколько работниц ателье, не обратив на меня никакого внимания, и это меня несколько успокоило.

Подождав на улице, когда снимут мерку и с мамы, мы поехали домой. По дороге мама сказала, что никто на меня во время мерки не обратил внимания потому, что я был в девичьем белье и колготках, а лицо у меня вполне подходящее и даже более приятное, чем у той девочки, которую мы вчера видели в универсаме. А шорты она заказала специально, чтобы, нося их дома и на улице, я приучал окружающих, соседей и самое главное - моего папульку к этому костюму с шортами. А когда надо будет выходить в парк, то я застегну лапсердак, и никто никогда не подумает, что у меня под ним надета юбка. Это будет нашей тайной. Да, моя мама - супер. Я бы никогда до этого не додумался. После ее слов у меня на душе стало легко и свободно, как будто груз свалился.

Пятница

Утром, подмывая меня, мама установила третье правило:

- Когда сидишь на низком диване или кресле - держи коленки вместе. Если ножки устанут - расставь широко ступни, и тогда коленки сами легко сойдутся вместе. И еще одно - не забывай о правиле №2 даже тогда, когда ты сидишь.

Про себя я удивлялся тем мелочам, которым меня обучала мама. Неужели это единственное, что делает мою маму - моим кумиром, да и любую женщину - Женщиной.

Суббота

После обеда мама подарила мне небольшой косметический набор в стиле "унисекс" и научила пользоваться им. Теперь я каждое утро после умывания должен наносить на лицо и руки дневной крем, следить за ногтями и губами. Для этого у меня появился бесцветный лак для ногтей и такая же губная помада. Губная помада мне понравилась. Она была незаметной для окружающих и вызывала приятные ощущения. Даже двигать губами во время разговора я стал по новому, во всяком случае, мне так казалось. Каждый атрибут женской одежды вызывал незаметные изменение в моем поведении. Правда, для моей мамы они не были незаметными. Кроме этого, я с каждым днем стал чувствовать все большую и большую зависимость от мамы. Ежедневные двух кратные подмывания делали свое дело. Сначала я воспринимал их как унижение. Но вскоре я стал принимать их, как безусловную необходимость подчинения требованиям мамы. Стыд немного уменьшился, а моя мальчишеская гордость была полностью раздавлена. Я стал полностью зависим от мамы. Она превращалась для меня в обожаемый образец поведения, и я слепо ему следовал.

Третье воскресенье

С утра я принял ванну не без помощи мамы. Костюмы еще не были сшиты, и я не вытерпел и спросил у мамы об этом. Она ответила, что первая примерка у нас во вторник. Погода испортилась не в пример началу сентября, и я в первый раз набрался смелости и проявил инициативу, сказав маме, что надену колготки под штанишки, чтобы не замерзнуть. Прямо так и сказал - "под штанишки". Никогда так не говорил, а сейчас сказал. Образ мышления, видимо, у меня стал меняться. Я стал относиться к себе с большим вниманием, чем раньше, и стал замечать за собой такие мелочи, на которые раньше не обращал внимания. После обеда небо заволокло тучами. Но мы все равно поехали. С Грегори и Натали мы пообщались в парке совсем недолго - начался небольшой моросящий дождик, и мы укрылись от него в одном уютном местечке, находящемся неподалеку. Там подавали изумительное мягкое мороженое. Грегори был одет в теплые толстые колготы черного цвета, как и его мама. Они продолжали следовать своим семейным правилам. На фоне темного жакета и таких же шорт их колготки никак не выделялись. Грегори это чувствовал и нисколечки не комплексовал. Наверное он уже привык к ним. На мой вопрос об этом, Грегори ответил, что в теплых колготках очень удобно и тепло, и что дома он стал постоянно ходить в них.

- А как на это смотрят твои домашние? - спросил я, и, прикидывая все это для себя и своего дома, начал возбуждаться.

- Отец не против, правда, он по началу недоумевал. Но мы с мамой его быстро убедили, что это очень удобная и теплая одежда для дома и ничего общего с эластичными девичьими колготками не имеет. А бабушка сразу была за. Поэтому сейчас у меня нет тех проблем, что были вначале, когда я тайком от отца надевал эластичные колготки для прогулок в парке. Но бабушка и об этом по-моему знала.

Я это все хорошенько запомнил и в душе позавидовал Грегори, а сам стал придумывать планы воплощения чего-либо подобного и для себя. Мои тайные мысли прервали наши мамы. Они договорились в плохую погоду не выходить в парк, а встречаться в заранее условленном месте. Попрощавшись и спрятавшись под зонтиками, мы разошлись в разные стороны. На обратном пути, сидя в машине на переднем сиденье, я решил, что этот день был для меня стратегически важным. К этому моменту многое изменилось в моей жизни и изменится еще больше, и я уже знал, как это сделать. От предвкушения приятных ощущений у меня самопроизвольно прижались ноги друг к другу - я возбудился, и ехал так всю дорогу в легкой истоме, периодически двигая попкой взад-вперед. Мама иногда переключала внимание с дороги на меня. Что бы она ничего не заметила, я усердно делал вид, что выполняю правила №2 и №3. В конце концов, она сказала:

- Мне кажется, что Грегори на тебя положительно влияет. После встреч с ним ты становишься собраннее и ведешь себя культурно.

Вторник

Наступил день первой примерки. С утра я уже находился в томительном ожидании, а после обеда я с наигранным равнодушием поинтересовался у мамы, идем мы на примерку или нет, на что получил положительный ответ. В примерочной я разделся до колготок, как и в первый раз. Правда сегодня я уже меньше стеснялся своего вида, так как вокруг были одни женщины, а к ним в последнее время я стал питать чувство абсолютного доверия и уважения. Сначала мне сказали надеть шортики. Они были широкими, и без каких бы то ни было карманов. Даже ширинки не было. А застегивались они сзади на одну пуговку и короткую молнию под ней. Мама сказала, что точно так же будет застегиваться и юбочка. Я удивлялся мелочам, с которыми был продуман наш наряд. Даже такой элемент одежды "унисекс", как шорты, благодаря застежке сзади становился полностью женским.

- Эта деталь шортиков приучит тебя пользоваться туалетом так, как это делают все женщины. Ты будешь спускать шортики до колен, прежде чем присесть пописать - сказала шепотом мама.

После этого я примерил лапсердак. Он был несколько зауженным снизу, и, кроме того, его длина позволяла шортам выглядывать на один дюйм ниже. Однако шорты были достаточно свободными, и их покрой делал их как бы "незаметными" шортами.

Мне сказали пройтись перед ними и присесть на стул, а потом в кресло. Интересно, надев его, я почувствовал себя совсем по-другому. Плечи сами по себе расправились, и голову я стал держать прямо, не боясь встретиться взглядом с чужими женщинами.

После небольшого обсуждения мне велели надеть вместо шортиков юбочку и перестегнуть пуговицы лапсердака на другую сторону. Прохаживаясь в примерочной я стал немного стесняться, а когда по их просьбе сел в кресло, то и вовсе смутился, из-за их улыбок. Моя ошибка состояла в том, что держать вместе коленки, сидя в глубоком кресле еще ничего не значит. В глубоком кресле зауженный снизу лапсердак и такая же юбка поднялись выше и открыли не только мои ноги в черных колготках на всю их длину, но и панораму всего того, что было у меня под юбкой. Осознав это, я попытался закрыться руками, положив их на ноги.

- Не надо так делать. Встань, оправься и сядь в кресло бочком - посоветовала мама.

Да, мне так стало гораздо комфортнее. Сейчас, сидя в кресле, я уже не давал никакого повода к двусмысленным взглядам и ухмылкам. После непродолжительных обсуждений они решили сделать юбку чуть шире, чтобы мне удобней было присаживаться. Переодевшись, я вышел на улицу ждать маму. Она вернулась быстрее, чем я ожидал. Конечно, таких нюансов, как со мной, с ней не возникло.

Мы сели в машину, я потянулся и молча обнял и поцеловал маму. Сегодня я был влюблен в нее как никогда. Влюблен и предан по рабски, до слез, с полной и окончательной зависимостью. И это мне нравилось. Это новое чувство вызывало сладкие грезы, легкость и свободу любых фантазий одновременно. Впереди меня ждало свершение всех моих несбыточных мечтаний.

- Тим, ты заметил, что передний шов на юбке делает ее похожей на шорты? - спросила мама.

- Я не подумал об этом. Но это хорошо, что они будут похожи - ответил я и решил, что надо приводить свой план в действие.

За ужином я объявил родителям (на самом деле это предназначалось только папику), что последний писк моды - это теплые клетчатые шорты, и что многие уже в них ходят. И что я был бы не против, если мне купят такие же. Папик пожал плечами, мол, ему все равно. А мама добавила:

- Просто теплые шорты смотреться не будут, нужен ансамбль. Например, шорты с жакетом или шорты с пиджаком. Так что думай.

- Шорты с жакетом - это же для детей, а ты, Тим, уже взрослый мальчик - возразил папик.

Я надулся и посмотрел на маму, ища у нее поддержки, но она молчала.

- Ничего не для детей. Ты сам ходил в шортах - сказал я.

- Так то было летом и дома. А сейчас уже осень и прохладно - продолжал настаивать отец.

- Ну и что - стал мямлить я, - что-нибудь еще одену.

- Да, маленькие детские колготки, и станешь опять карапузом - добавил папик.

- Соглашайся, Тим - стала язвить мама, - по нашему дому давно не бегал карапуз.

- А вот возьму и соглашусь - зло казал я, втайне надеясь, что так оно и будет.

На этой неопределенной ноте ужин и закончился.

Четверг

Это был тот самый день, когда мама привезла наши костюмы. Днем мы с мамой оделись. Поверх белой кружевной сорочки у меня на шее был повязан маленький бант, а на ногах красовались серые туфли на небольшом каблучке. Я немножко волновался - ведь это была как бы генеральная репетиция. Не успел я подтянуть колготки, как мама взяла меня за руку и подвела к большому зеркалу.

- Немного косметики для тебя, Тим, и мы будем просто супер - сказала мама.

Я и сам это видел. На мой взгляд все было просто идеально. И серые туфли в тон костюму, и колготки одинакового телесного цвета, и юбки, немного выглядывающие из-под наших лапсердаков. Правда, последний факт меня немного смутил, на что мама сказала, что никто ничего не увидит, а если надо будет, то всегда можно поднять юбку немного выше, чтобы спрятать ее под лапсердаком.

Мне мама разрешила побыть дома в этой одежде до вечера. Я заметил, что в этом костюме изменилось не только мое поведение, но и мои прежние привычки. Мне почему то захотелось убраться в своей комнате. Потом я помог маме с домашними делами. Разговаривать я стал более ласково что ли, и мимика стала ярче, выразительней. Кажется, сегодня мама мной не могла налюбоваться.

- Ты заметил магию, исходящую от твоей одежды, Тим? - спросила мама, - женская одежда не только меняет внешний облик человека, она меняет всю его внутреннюю жизнь. И голос человека, и все его движения и выражение лица и даже мысли - все подчинено той одежде, которую носишь.

- Да. Я заметил это. Я стал более организован и собран - согласился я.

- Есть еще кое-что, что делает человека дисциплинированным по настоящему. И мы это попробуем, когда ты будешь готов - заговорщически произнесла мама.

Пятница

Сегодня дома я ходил только в шортах, но с голыми ногами и вместо сорочки на мне была темная водолазка. Папик ничего не сказал - ему было не до меня, он был занят своими делами. А меня мучила одна мысль: скоро станет прохладней и надо заранее придумать какое-нибудь оправдание в пользу колготок. Для себя я решил, что в эту зиму ничего другого кроме колготок я дома не одену. Колготки и только колготки, чего бы это ни стоило.

Как бы читая мои мысли, мама, на ночь подмывая меня, спросила:

- Ну что Тим, ты готов носить дома колготки под твоими новыми шортами?

- Готов - ответил я, - но как мне это сделать?

- Очень просто - надеть и носить. И это ты сделаешь уже завтра.

Вот это да - подумал я. По моим расчетам у меня было, как минимум, три недели, а мама их уменьшила до завтрашнего утра. Я представил себе это. Мое сердце бешено заколотилось. Завтра я буду открыто ходить дома в колготках, при всех, не скрывая этого. То ли от этих мыслей, то ли от движений маминых рук, а скорее от того и другого у меня наступила эрекция. Первый раз при маме. Да еще тогда, когда она меня подмывала.

- Пожалуй женская одежда тебе нравится больше, чем я предполагала. Я, наверное, пересмотрю мое отношение к тебе, твоей одежде и твоему воспитанию.

И обмыла мой член холодной водой, от чего эрекция сразу прошла.

Последние тайники моих замыслов были полностью раскрыты. В глазах мамы я теперь разоблачен. Не успел я обтереться, как был шлепнут по голой заднице, после чего убежал к себе, надел пижаму и спрятался под одеяло. Однако следом вошла мама и положила на стул субботние трусики, девичью маечку и колготки телесного цвета. И напомнила мне, чтобы я не забыл утром надеть то, что я должен надеть. Это была очередная наглядная демонстрация ее власти надо мной. И я ничего не мог поделать, да и не хотел. Завтрашний день для меня много значил - он был очередным значимым этапом в моей жизни.

- Доброй ночи мамочка - ласково сказал я и чмокнул ее в щеку.

Суббота

Надевать колготки для меня было не впервой. Но вот то, что я поверх них ничего не надеваю, не считая шорт, жутко волновало меня. Казалось, что ноги мои голые и мне хотелось их куда-нибудь спрятать. Выглянув на секундочку на улицу, я почувствовал, как свежий ветер приятно обдувает снизу и мне это даже понравилось. Самый важный момент для меня прошел на удивление без вопросов - это встреча с папиком. Он покосился, хмыкнул и уехал в свой офис. Мамуля объяснила это тем, что она вчера рассказала ему о поступлении в продажу колготок для мужчин, и то, что их кое-кто покупает. Она даже предложила папику купить одну пару, но он отказался.

- А это действительно правда, что появились колготки для мужчин - недоумевая спросил я.

- Да, появились, правда я их видела в одном месте.

- А почему ты мне раньше об этом не говорила.

- Тебе, Тим, мужские колготки будут велики, ты же мальчик. А мальчикам по размеру подходят только колготки девочек.

Днем мама поехала в косметический салон и взяла меня с собой. Я был не против, так как после беседы с мамой я проникся мыслью, что ношение колготок не является чем-то предосудительным. Перед выездом мама критически осмотрела меня, подозвала и в течение двух минут поколдовала над моим лицом.

В косметическом салоне маму обслуживали по полной программе, и чтобы я не изнывал от тоски, мамуля предложила сделать мне прическу и в коридоре незаметно от других подтянула мне шорты. Благодаря этому шорты спрятались под лапсердаком. Теперь только он прикрывал мои ноги в колготках.

Сидя в кресле перед зеркалом я лишился дара речи. Оказывается, перед выездом, мама не слегка подвела мне губы и подрумянила щеки, а сделала настоящий макияж. Поэтому напротив меня, в зеркале, сидела озорная девчонка с мальчишеским типом лица. Девушка-мастер выслушала мою маму и, не говоря мне ни слова, сделала легкую укладку волос, предварительно подровняв сзади и с боков. Получилась короткая прическа, которую носят некоторые девочки с короткими волосами. Девушка-мастер даже не догадалась, что перед ней мальчик тринадцати лет. Чтобы поддержать ее заблуждение я сидел, плотно прижав коленки друг к другу, а ступни развел в стороны. А про свою осанку, про плечи и попку я уже не забываю. Мама приучила меня плечи и попку держать назад, а животик - вперед. После стрижки девушка сняла с меня голубую простыню и покосилась на мои ноги. Я глянул на них и увидел, что, сидя в кресле, я немного съехал вниз, и из-под лапсердака выглядывали на добрый дюйм шортики, но не те шорты, а темные шортики колготок. Я смутился, поблагодарил девушку и убежал к маме.

После косметического салона мама напомнила мне, что вчера решила пересмотреть свое отношение к моей одежде, и мы зашли в небольшой магазинчик женской одежды. Ее новые взгляды касались того, что я должен выходить на прогулки в сад одетым как мама.

- Это касается не только одежды, но и нижнего белья - добавила она.

Мама подобрала для меня настоящий бюстгальтер моего размера, но самого маленького объема, вернее - без объема. Я уже не сильно стеснялся, полагая, что сейчас во мне никто не узнает мальчика. Мой будущий бюстгальтер меня жутко взволновал. Но то, что ожидало меня впереди - я даже не предполагал. Мама купила упаковку с колготками, взяла бюстгальтер и мы зашли в примерочную кабинку.

- Давай Тим, снимай лапсердак и блузку. Тебе надо примерить бюстгальтер.

Я его надел, мама подтянула бретельки. Бюстгальтер был с нулевым объемом и потому хорошо сидел на мне.

- Интересно, будет он просвечиваться через блузку или нет? - спросила мама.

Мне пришлось надеть блузку и лапсердак. Да, бюстгальтер был виден, когда лапсердак был расстегнут.

- А теперь снимай шорты и колготки, и примерь вот это - сказала мама и протянула мне упаковку.

В упаковке оказались не колготы, как я подумал сначала, а настоящие чулки телесного цвета на узкой резинке. Я молча взглянул на маму, увидел ее строгий взгляд и не решился ей противоречить. Быстренько натянул чулки. Мама подала мне шорты, которые я надел еще быстрее. Посмотрев в зеркало, я увидел свою растерянную мордашку. Однако мама не разрешила мне переодеться обратно. И этот растерянный и уже покрасневший мальчик вышел вместе с мамой в торговый зал. Мама расплатилась, а я смотрел по сторонам. Никто на меня не обращал внимания. Конечно, кого заинтересует тринадцатилетняя девочка, первый раз примеряющая бюстгальтер.

- Запомни и прочувствуй это Тим, - сказала мама, - ничто так не дисциплинирует, как чулки. С этих пор ты должен следить за всеми своими движениями. Садишься ты или встаешь, поднимаешься по ступенькам или наклоняешься - ты должен стараться не показывать окружающим даже край резинки на чулках. Если я сегодня увижу край резинки на твоих чулках - ты будешь наказан. Ты понял меня?

- Да, я понял - ответил я, глядя себе под ноги - но у меня слишком короткие шорты?

- Это твои трудности, привыкай. Советую незаметно подтягивать чулки, когда на тебя никто не смотрит, включая и меня. Выбираться из машины и садиться в нее следует очень аккуратно. По лестнице старайся подниматься так, чтобы за тобой следом никто не шел. И самое главное - присаживаться в публичных местах надо осмотрительно, держа ножки вместе. До всего остального сам додумаешься.

По дороге домой я следил за своими движениями. Необычны были не сами чулки, а то, что их надо скрывать, а это сковывало все мои движения. Однако со стороны это выглядело, как сказала мама, будто я скромная и аккуратная девочка. Так что первый экзамен я выдержал - мои чулки никто не увидел, даже моя мама.

Дома мама сказала, чтобы я переоделся в колготки. Чувствовал я себя в колготках уже раскованно, особенно после ношения чулок. Однако был излишне возбужден событиями прошедшего дня. Заметив это, мама сняла мое возбуждение способом, которого я никогда не забуду. Во время подмывания перед сном, мамуля опять завела разговор о чулках и о том, нужен ли мне пояс для чулок. Это меня стало заводить, а она ласковыми и умелыми движениями своих рук очень сильно возбудила меня. Я сидел на корточках в ванне, держась, как всегда, за ее край двумя руками, мой член восстал и был твердым как никогда, до боли. Мама намыливала его уже второй раз и продолжала расписывать во всех деталях, какие бывают пояса для чулок. Я представлял эти розовые пояса, я полностью отдался своим фантазиям и рукам мамы, когда наступила разрядка, и я еще сильней вцепился в край ванны, а она поцеловала меня и сказала:

- Сегодня ты будешь спать спокойно. С этого момента я, и только я, буду контролировать все твои удовольствия и манипуляции с половыми органами. Тебе запрещается не только мастурбировать, но даже дотрагиваться до них. Я буду следить за твоим поведением в этом вопросе.

После этого мама насухо обтерла меня и сделала какую-то присыпку на головку члена и яички, и сказала, что если я буду дотрагиваться до своих половых органов, то она это легко определит утром.

Теперь моя зависимость от моего кумира, от моей мамы, стала не просто полной, она стала фатальной. Я уже больше не принадлежал себе, я принадлежал маме, мой образ жизни принадлежал и полностью определялся ею, даже мое поведение и движения моего тела зависели не от меня, а от той одежды, которую я стал носить. И эта одежда воспитывала меня не меньше, чем строгий взгляд мамы.

Четвертое воскресенье

С утра моросил дождик. Небо было наглухо затянуто тучами, но мама сказала, что встреча с Натали и Грегори не отменяется. Сначала мама сделала мне makeup, потом мы оделись в одинаковую одежду, начиная с нижнего белья и заканчивая верхней одеждой. Чулки я постарался натянуть как можно выше, а юбочку приспустить как можно ниже, чтобы край чулок не был заметен.

- Ты уже не стесняешься открыто носить юбочку? - спросила мама.

- Стесняюсь немного, но я не хочу, чтобы кто-нибудь увидел, что я в чулках. Одно дело - походить на обычную девочку, и другое дело - на девочку, носящую чулки. Из-за этого на меня будут пялиться все прохожие.

- Хорошо. А помнишь, как старался Грегори, чтобы ты не увидел его чулок?

- Конечно помню - смутившись ответил я.

- Сегодня твоя очередь проявить аккуратность.

Юбка мамы, как и моя, была немного приспущена, насколько это возможно для такой юбки. Очевидно мама тоже заботилась о своем реноме. В машину я сел сзади. Мама оглянулась с переднего сиденья, передала мне свою сумочку и велела держать на коленях, а я подумал, что мой вид спереди открыл для нее не только мои ноги на всю их длину до трусиков, включая естественно и чулки, но и сами трусики из того комплекта неделек, что в первый раз она мне дала. За такую провинность сегодня я буду наказан - это точно, правда, способ наказания я еще не знал.

Мы поехали не в парк, а домой к Натали. Оказывается, она нас специально пригласила. Мама сказала, что сегодня для всех окружающих я буду не Тимом, а Трейси, девочкой Трейси и об этом уже предупреждены Натали с Грегори.

Мы были не единственные гости, и из-за этого я волновался. Одно дело - незнакомые прохожие, мимоходом смотрящие на тебя через дорогу. Другое дело - гости, от которых не спрячешься, беседующие с тобой, разглядывающее тебя вблизи. Я чувствовал себя неловко, особенно когда меня называли девчоночьим именем Трейси, и наиболее часто это делала мама. По-моему, это ее забавляло, особенно обращение - "девочка моя". В гостиной мне пришлось снять лапсердак вслед за моей мамой, и я заметил восхищение в глазах Грегори, который увидел просвечивающий под моей блузкой белоснежный бюстгальтер. Да и другие дети разглядывали меня больше, чем обычного рассматривают незнакомую девочку. Мама шепнула мне на ушко причину - я выгодно отличаюсь от них своим поведением, манерой двигаться и осанкой, и все это благодаря юбке и чулкам, а другие девочки, из-за своих джинсов, становятся чем-то средним между девочкой и мальчиком, теряют грацию и женственность.

Вначале я не садился, так как диван и кресла были очень низкими, но это вызывало недоумение у всех и мне пришлось присесть на краешек, повернувшись ко всем бочком. Мы разговорились и через несколько минут сидения в этом низком кресле моя юбка предательски поползла вверх и все мои попытки остановить этот процесс ни к чему не привели. Вставать и поправлять юбку мне было не удобно при всех. Я продолжал ерзать в кресле, все глубже и глубже садясь в него. В общем, через пол часа из-под юбки стал выглядывать край резинки, выдавая мои чулки. Меня это тревожило и возбуждало одновременно. Я просто потек. На весь вечер я стал центром внимания. По возвращении домой мама сказала, что я вел себя как девушка, искушенная во всех тонкостях обольщения.

- Правда тебя подводит твой маленький бюст, а точнее - его полное отсутствие. Я берусь исправить этот недостаток. Через пару-тройку лет у тебя будет превосходная грудка - сказала мама.

- Я согласна мамочка. А как же мое наказание за провинность? - спросила я, вспомнив невольную демонстрацию чулок не только в гостях, но и на заднем сиденье автомобиля.

- Раздевайся и жди меня в ванной - с нарочитой сердитостью велела мама, и я поспешила подчиниться.

Эпилог

Благодаря присыпкам и еще кое-каким лекарствам, мой член перестал возбуждаться и приобрел устойчивое состояние маленького писюнчика трехлетнего мальчика. Грудь, на почве принимаемых женских гормонов, выросла, правда ее размер меня не удовлетворяет, хотя мама говорит, что это то, что нужно. Я не спорю - ей виднее. Но лично я горжусь своей выдающейся попкой, столь удачно откликнувшейся на принимаемые мной гормоны и воспитанной многолетними тренировками по правильной осанке. В новой школе, где я сейчас учусь, говорят, что у меня красивые вьющиеся волосы - это потому, что я часто делаю себе завивку, и это получается у меня превосходно. Сама я стала экспертом по макияжу и могу сделать из своего лица такое, что даже богатый жизненный опыт мамы не позволяет ей поверить в увиденное. И это - маленькие чудеса, сладкие плоды дисциплины женской одежды, и ее магии в которую я окунулась с головой несколько лет назад. Эта магия изменила меня полностью - вот это настоящее волшебство.